Читать
Родился в 1975 году в семье офицера флота и учительницы музыки. Восемь лет жизни посвятил игре в военных оркестрах. На исходе контрактной службы окончил дирижёрско-хоровое, не добрав до красного диплома одного балла. На гражданке вот уже два десятка лет занимаюсь полиграфией, руководя производственным участком крупной типографии. С 2006 года читаю курс «Управление цветом» в Политехе.
Есть несколько публикаций в отраслевой прессе на тему суммарной запечатки поверхности бумаги и коррекции тонопередающих кривых:
Весною двадцатого написал свой первый роман:
Сотрудник издательства, приступает к работе над книгой. Нестыковки в выходных данных наводят его на мысль о возможных махинациях. Но как быть если в коррупционной схеме оказывается замешан бывший одноклассник?
Воспоминания о школе воскрешают события тридцатилетней давности. Старая вражда оживает вновь. С ней возвращается школьная любовь, превращая противостояние недругов в любовный треугольник. А тот, согласно теореме из школьного курса геометрии, находит своё виртуальное подобие.
Герой ищет решение на страницах любимых книг. Но реальность опрокидывает все его построения.
Подобно Ивану Сусанину, автор завёл сюжет первого тома в болото глубокого смысла. И бросив там читателя, поставил жирную точку. Герой следующей книги, работая в типографии, делится опытом со слушателями курса переподготовки.
Коллеги по отрасли найдут здесь тезисное изложение управления цветом, или «умку» – учебно-методический конспект. А чтобы далёкие от полиграфии читатели не заскучали на парах, автор обещает делать перерывы. Самые понятливые получат сюсипусификат об окончании курса. А самые терпеливые узнают, как поставленная Асоциальером точка обернулась запятой.
Берём за основу этапы подготовки к печати какого-нибудь полиграфического изделия и на его примере поговорим и о допечатной подготовке, и об управлении цветом.
Пусть оно потребует постпечатной отделки, такой как вырубка, тиснение и выборочный УФ-лак. Последний за счёт собственного спектра поглощения меняет цвет запечатанной поверхности под ним. О чём поговорим уже на лекции об управлении цветом.
Главным героем будет многостраничное издание – брошюра термоклеевого скрепления. Это позволит мне рассказать о схемах фальцовки шестнадцатиполосных тетрадей. А на обложке будут тиснение фольгой и выборочный УФ-лак. А на развороте между блоком и обложкой будет реклама. А разнотон в правой и левой частях модуля, возникший по причине того, что блок и обложка напечатаны на бумагах с разными типами покрытия и белизной, снова вернёт повествование к управлению цветом. В финале, когда сфальцованная тетрадь дождётся возвращения с выборочного УФ-лака обложки, они будут посажены на скрепку и сброшюрованы. Так я покажу все этапы производства.
В работе над первыми двумя книгами мне здорово помогли собственные стихи. Я расставил их по тексту, придавая изящество повествованию первой и оживляя унылую заумь второй.
И хотя мне удалось «сработать» значительную часть своих запасов, но всё же, как признался герой второй книги, флэшка опустела лишь на треть. К тому же в прозе я ощущал необходимость рационально объяснять создаваемый мир. Чтобы он был правдоподобен, и читатель не подумал, что его дурачат. А как поэт, считаю себя вправе рассказывать историю, не тратя рифмы на пояснения.
А уж если история может быть положена на музыку и весело и задорно спета, то логика и рационализм вообще излишни.
Но я расставлю их по порядку, рассказав о каждой и о причинах побудивших к её написанию. Заодно расскажу о музыке. И о той, что на слуху, и об известной лишь узкому кругу ценителей.
О той, на которую кладу стихи, заимствуя аккорды или мелодию. О той, чья гармония, с иным чередованием ударений, переносит акценты в моих рифмах, подсвечивая иной смысл.
О той, которую написал сам, рассказывать не буду. Но все спою.
Надеюсь, будет интересно слушателям самых разных взглядов и возрастов. За исключением детского, разумеется.
Подобно тому как первая книга выросла из моих дневниковых записей, вторая - из черновиков первой, а третья - из стихов, четвёртая станет альбомом рисунков и комиксов не вошедших в предыдущие тома.
Среди них достаточно тех, что понятны лишь с моими пояснениями. Так что узнаете кое-что из того, о чём не удалось поговорить в первых трёх.
Вычитал на форуме, что в речевом отделе головного мозга есть два подотдела – поэзии и прозы. И сканируя подопытных на аппарате МРТ, учёные обнаружили, что при обычной речи и при стихотворной задействуются разные нервные центры. Поэтому люди с поражением речевого отдела, или, например, заики, могут хорошо рассказывать стихи и петь. Вспомните Георга VI из фильма «Король говорит».
В том обсуждении кто-то сострил, что перенос речевой нагрузки на «поэтический» отдел чреват пейоративной эхо-редупликацией. После чего в теме появился Witzelsucht.
Этим немецким словом психиатры зовут набор неврологических симптомов, характеризующихся «склонностью к каламбурам, рассказыванию неуместных шуток или бессмысленных историй в социально неподходящих ситуациях. Из-за которого невозможно распознать сарказм».
Подобно Джею (герою повести «Трое в лодке»), обнаружившему у себя симптомы всех болезней, я тут же опознал в нём свой диагноз.
Я ведь уже несколько лет пытаюсь скроить из своих записок книгу и никак не могу завершить эту работу. Я даже не силах придать ей хоть сколько-то осмысленный характер. Записываю, переписываю, и всё никак не могу понять, чем это должно стать в финале.
И это не «боязнь чистого листа», о которой трезвонят на литературных семинарах. Мой лист исписан вдоль и поперёк. Сложно собрать эти записки воедино.
Я уже делал это в «Пьянобуке», соединяя сюжетом совершенно разные стихи и песни. Но здесь пока застопорился…
Все выложенные для скачивания фрагменты книг - ознакомительные. Полную версию можно будет найти на следующих сайтах:
P.S. А эту статью о крюковом письме я иллюстрировал когда её автору требовалась помощь в оформлении, а мне была нужна практика в графическом дизайне и HTML-вёрстке. Второй раз она сыграла роль курсовой работы уже в моей второй книге:
The historical sketch — Alexey Jaropolov.